Режиссер из Китая представит в Казани эскиз спектакля на татарском языке

На фото: режиссер Лю Ичень. Фото: РБК Татарстан

В Казани с 4 по 6 июля проходит фестиваль искусств «Горький +». На нем представят спектакли, перфомансы, выставку и инсталляцию, концерты и другие культурные мероприятия, связанные с творчеством автора.

В рамках фестиваля в Казани организовали театральную лабораторию режиссеров стран БРИКС. Режиссер Лю Ичень из Китая представит эскиз спектакля на татарском языке по пьесе Максима Горького «Дети солнца». Показы состоятся 5 июля в новом здании татарского драматического театра им. Галиаскара Камала. О работе над постановкой, русской литературе и культурном обмене – в интервью Лю Ичень РБК Татарстан.

Эскиз спектакля и работа в российских театрах

— Расскажите, как вы присоединились к проекту лаборатории режиссеров стран БРИКС?

— Меня пригласили, я согласилась, потому что интерес всегда есть. Я просто люблю работать, мне нравятся репетиции и работа с актерами. Мне изначально дали Горького, позже организаторы приняли решение, что постановка должна быть на татарском языке. Пьесу я выбирала сама. Я читала разные пьесы и произведения. Для меня самое важное – это тема. Когда я читаю материал, неважно, прозу или пьесу, вижу какой-то определенный момент, картинку или фразы, чувствую что-то близкое мне, тогда я думаю, что можно попробовать поставить.

Это, конечно, вызов, но мне интересно. В процессе у нас появлялись идеи, например, добавить песню и так далее. Уже выбираем какие-то татарские народные песни. Был момент, где нужно было найти анекдот. Я думала о китайских и русских, актеры предложили сразу искать на татарском, поскольку шутки при переводе с другого языка могут потерять смысл и быть не смешными.

— Вы уже работали в России, в том числе над постановкой на татарском. Какие основные сложности у вас возникают, как у иностранного автора?

— Главный барьер для меня – это китайский и русский языки. Это и так сложно, а с татарским тем более. Но мне не кажется, что это огромное препятствие – это интересно, вместе что-то искать.

Постановка в Атнинском театре была моей дипломной работой в ГИТИСе. Педагог спросил – хочу ли я сделать там постановку на татарском языке. Мне тогда было очень интересно, я сразу согласилась. Мы ставили современную русскую пьесу, какую именно, я выбирала сама.

Атнинский район не то же самое, что Казань. Доля татар там больше. А еще, я китаянка, хореограф у нас была из Беларуси – такая вот команда! Но приняли нас очень тепло, это было классное время.

— Используете ли вы приемы китайской школы театра в постановках в России?

— В этом эскизе нет, но в целом да. Это зависит от материала. Ранее я делала китайскую пьесу, но сильно адаптированную. Соответственно, и элементы тоже немного меняются под российскую публику. Все, что появляется в спектакле, не может быть однозначно китайским или русским. Мы ищем лучший вариант вместе с актерами.

— Каковы ваши дальнейшие планы?

— Хотелось бы переделать классический роман, не обязательно российский, есть европейские, современные китайские. Интересно все. Выбор материала, подхода к работе зависит от театра и города. Важно, для кого делать спектакли. Я бы не делала дико современную китайскую историю, которая очень далека от конкретной публики. Это не хорошо и зрителю, и автору. Театр – это место, где мы – я, публика и актеры – найдем что-то общее. Должен быть разный выбор.

Новые связи для двух культур

— Как вы увлеклись русской литературой?

— Это давно началось. Когда я училась в Пекине, я была на филологическом факультете. У нас в Китае преподают больше общую литературу – мировую. В этот момент я еще больше, чем раньше, читала русские произведения. Я обожаю Чехова, Набокова – так всегда было.

В русской литературе мне интересны сложность человека, ностальгия, нежность к человеку и очень много чего еще. Но все же, я не могу конкретно сказать, чем меня привлекает российская литература, мне просто нравится. Есть и желание, и интерес к работе.

— Насколько высок интерес к российским авторам в Китае в целом?

— У нас, особенно в 80-х, была огромная русская литературная волна, ее читали все. Читали именно русских классиков, например, Достоевского. Сейчас все равно осталось увлечение российской литературой. Мы, конечно, меньше знаем, чем сами русские, но читаем много. В репертуаре китайских театров также, по-моему, достаточно много русских произведений, по сравнению с другими странами. Например, мой друг недавно поставил «Три сестры» Чехова.

— В чем отличия российского и китайского театра? Проявляют ли здесь интерес к театру вашей страны?

— У нас драматический театр не такой, как здесь. Россия – очень театральная страна с точки зрения именно драмы. Китайский традиционный театр не просто отличается школой, он совсем другой. Материалам, которые в них ставят, по несколько сотен лет. Это, можно сказать, другой вид искусства. Поэтому и у драматического иной фундамент. Еще у нас намного меньше театров, особенно драматических. Помимо этого, у российской публики есть привычка ходить в театр. У нас она, мне кажется, не такая сильная.

Культурные деятели здесь всегда проявляют интерес к китайскому театру. Что-то новое – это всегда интересно.

— Как вы считаете, есть ли перспективы у взаимодействия двух стран в культурном направлении?

— Я думаю, что это должно быть. И очень надеюсь на это, особенно как китайский режиссер в России. Взаимодействие нужно как общение, как культурное знакомство. Это всегда процесс – если будет столкновение культур, то дальше придет и понимание.

Люди хотят друг друга понимать. В театре самое важное – люди, поэтому это и необходимо. Должно быть желание к пониманию и взаимодействию.

Подпишись на Telegram РБК Татарстан